Матрица: загрузка
Машина государственного регулирования российской экономики работает вовсю, хотя и со сбоями. Впрочем, это никого не смущает. Одно нажатие на «Resеt» — и программа снова загружена: можно приниматься за очередную отрасль.
О качестве функционирования регуляторных алгоритмов в новой матрице взаимоотношений бизнеса и государства можно рассуждать как в теоретической, так и в совершенно практической плоскости. «Бизнес-журнал» предпочел второй путь. Мы собрали несколько ярких примеров недавних регуляций и предлагаем читателю самостоятельно судить о том, достаточно ли в них общего и тянет ли все это на системность. Как, впрочем, и о том, насколько более жесткими становятся правила игры. Похоже, всех, кто не укладывается в новые стандарты, система готова безжалостно удалять из оперативного пространства. Как вирусы.
Первый звоночек прозвучал в 2004 году, когда президент заявил о необходимости формировать рынок доступного жилья. Ведомства тотчас взяли под козырек и приступили к разработке «жилищного» пакета законопроектов, среди которых, наряду с вполне безобидными и здравыми актами, оказался и 214-ФЗ, считающийся ныне первоосновой всех бед на строительном рынке. «Строители» молчали и не поднимали шума, даже когда 214-ФЗ прошел последнее чтение в Думе и отправился на подпись к президенту. До конца 2004 года «жилищный пакет» был окончательно принят, чтобы 1 апреля 2005 года вступить в силу. И только тогда поднялся крик.
Почему столь активные прежде девелоперы и лоббисты отрасли не отреагировали раньше? Известно, что в крупных строительных компаниях проект закона не только читали, но и обсуждали — с авторами и депутатами. Но принят был другой документ.
— Проект, который мы видели между чтениями, разительно отличался от того, что был принят! — восклицал в беседе с «Бизнес-журналом» гендиректор крупной девелоперской компании. Застройщиков обвели вокруг пальца, кардинально переписав документ между вторым и третьим чтениями.
К апрелю 2005 года напряжение уже зашкаливало. Застройщики попытались протолкнуть первый пакет поправок к еще не вступившему в силу закону, но безуспешно.
— Слишком много прав, возможностей и полномочий получили дольщики, и чересчур много ограничений — застройщики, — формулирует претензии последних гендиректор компании «МИАН-Девелопмент» Анатолий Морозов. Солидарная ответственность банков перед дольщиками, непомерно высокие штрафы за просрочку сдачи объекта, невозможность привлекать деньги до получения всех согласований — лишь часть проблем, которые ожидали девелоперов.
Строительство
Инициаторы: президент, ГД РФ, СФ РФ, ФАС, правительство.
Причины: резкий рост цен на жилье и числа недобросовестных компаний, волнения обманутых соинвесторов, низкий уровень обеспеченности жильем и его неудовлетворительное качество, неразвитость ипотеки.
Регуляторы: Министерство регионального развития РФ, Федеральное агентство по строительству и ЖКХ (Росстрой).
Цели вмешательства: обеспечение населения доступным и комфортным жильем.
Документ: № 214-ФЗ «Об участии в долевом строительстве многоквартирных домов и иных объектов недвижимости».
Результат: снижение объемов строительства на 40–50%, рост стоимости жилья с момента вступления закона в силу почти на 100%, выдавливание с рынка малых и средних компаний.
Cразу после вступления законопроекта в силу застройщики предприняли еще одну попытку внести изменения («поправки Бооса — Резника»), однако и тут не заладилось: Правовое управление администрации президента наложило вето.
В середине 2005 года рынок ощутил действие закона, но еще не в полную силу. Цены на жилье постепенно разгонялись, но предложение снижалось медленно, поскольку застройщики продолжали выводить на рынок ранее запущенные проекты. Зато к началу 2006 года ситуация накалилась до предела. Пришло время пожинать плоды: с января начался безудержный рост цен на жилую недвижимость сперва в Москве, а затем и в регионах. Так, с начала 2006 года цены поднялись на 57%, а с момента принятия 214-ФЗ — почти на 100%. Вот вам и «доступное жилье».
Тем временем небольшие строительные фирмы стали сворачивать бизнес и продаваться крупным холдингам. Даже известная региональная строительная компания «Стройинвестрегион» отказалась от самостоятельного развития и предпочла перейти под крыло «ПИК-Регион». А совладелец другой крупной компании во всеуслышание заявил: «Удел небольших фирм — торговать пирожками у метро. Строительством должны заниматься серьезные компании».
— В первую очередь от госвмешательства страдают мелкие и средние строительные фирмы, финансовые и человеческие ресурсы которых ограничены, — полагает Анатолий Морозов. — Теперь нет возможности воспользоваться деньгами дольщиков, а взять кредит в банке небольшой фирме трудно. Мелкие компании оказались в тяжелых условиях.
Впрочем, больше других пострадали потенциальные покупатели жилья, которые в итоге и оплатили все законодательные нормативы. Но самое грустное в том, что коррупция в строительной сфере только усиливается. По некоторым данным, более 50% стоимости жилья уходит на оформление документов на участок, причем 30–35% оседает в карманах чиновников в виде взяток, без которых не обходится ни одна стройка. «Количество организаций, согласование с которыми требуется пройти, ежедневно растет, и это еще сильнее осложняет все для строителей, а в конечном итоге — для потребителей, — констатирует Анатолий Морозов. — Ситуация вызывает напряжение у населения, а органы власти пытаются показать, что «меры по улучшению» принимаются. Но если кто-то полагает, что бизнесу в современных условиях можно навязывать решения (в том числе и финансовые) с помощью регуляторных функций, это — социалистическое мышление, а не рыночный подход. Ни расследование Генпрокуратуры и ФАС, ни политическая кампания ничего не дадут. Обстановка совершенно рыночная: высокий спрос, небольшое предложение, отсюда — высокие цены. Если застройщикам предоставят возможность вывести на рынок значительное количество построенных площадей, тем самым увеличить предложение на рынке, тогда и только тогда цены снизятся».
Единственное, чего реально удалось добиться застройщикам, так это внесения минимальных поправок в 214-ФЗ. Но их эффект, скорее всего, будет растянут во времени, если вообще скажется.
На волне роста популярности игорных заведений не прекращается начатая Госдумой пять лет назад кампания по обузданию азартного бизнеса — готовится федеральный закон «О государственном регулировании деятельности по организации и проведению азартных игр и пари», который должен в корне изменить структуру индустрии (автор и промоутер законопроекта — депутат ГД Игорь Динес). Впрочем, эксперты полагают: истинная цель законопроекта — выдавливание с рынка малых форм бизнеса и лоббирование интересов крупных игроков. Так, в одной из версий законопроекта предлагалось зафиксировать минимальное количество игровых автоматов в залах на уровне двух десятков, а объем собственных средств владеющей ими фирмы — от 100 миллионов рублей.
Игорный бизнес
Инициаторы: ГД РФ, правительство РФ, правительство Москвы.
Причины: резкий рост патологической игромании у населения.
Регуляторы: комиссии правительств территориальных субъектов (в Москве уже создана) по игорному бизнесу.
Цели вмешательства: официальная — остановить эпидемию игромании, охватившую незащищенные и малообеспеченные слои населения, неофициальная — передел рынка, выдавливание мелких и средних игроков в интересах крупнейших представителей отрасли.
Документы: местные законы «О размещении игорных заведений на территории Москвы (Санкт-Петербурга)», приняты в ноябре-декабре 2005 года; аналогичный законопроект должен быть принят и на федеральном уровне (запланировано на осень 2006-го).
Результат: в Москве и Санкт-Петербурге после принятия законов «О размещении…» от 50 до 60% игровых клубов прекратили свое существование. Большинство из них относилось к малому и среднему бизнесу. Часть клубов перешла на полулегальное и нелегальное положение.
Несмотря на поддержку со стороны чиновников, проект до сих пор буксует. Его принятие несколько раз срывалось, а однажды документ был даже отправлен на полную переработку после третьего чтения. Зато прошлым летом начались активные попытки вмешательства местных властей в игорный бизнес: столичные власти установили максимальные налоги (7 500 рублей с одного автомата). Одновременно изменился и порядок лицензирования игорного бизнеса, ужесточились требования к помещениям.
Сейчас по рынку циркулируют слухи, что законодатели планируют окончательно запретить размещение игровых залов на первых этажах жилых домов, что приведет к еще более значительному сокращению числа игровых точек: именно первые этажи жилых домов на оживленных улицах остаются самыми лакомыми объектами для этих заведений, а торговые центры, напротив, не жалуют таких арендаторов. Как следствие, подобные ограничения автоматически выводят из игры небольшие компании.
— Игровые залы уже начали закрываться по всей России, — утверждает вице-президент Ассоциации деятелей игорного бизнеса Евгений Ковтун. — Печально то, что происходит это не по законам рынка, а вследствие противоречащих федеральному законодательству законов местных органов власти, которые часто появляются в интересах подконтрольных местным чиновникам игровых структур, тем самым очищающих для них место от конкурентов.
Верховный суд признал несколько пунктов местных законов, регламентирующих расположение игорных заведений, не соответствующими федеральному законодательству. Однако радости у крупных участников рынка это, по понятным причинам, не вызвало. Так, в сообщении Российской ассоциации развития игорного бизнеса утверждалось, что ее члены «готовы выполнять отмененные ограничения и согласовывать расположение игорных заведений с Комиссией правительства Москвы по игорному бизнесу, чтобы избежать хаотичного развития игорных заведений, дискредитирующих всю индустрию».
Налицо прямая поддержка госвмешательства со стороны лидеров. Однако запущенный маховик может подмять и их: уже звучат идеи о полном запрете игорного бизнеса как такового или, как минимум, о выводе всех казино и игровых клубов в несколько «резерваций». Впрочем, это пока лишь отдельные реплики.
— Несмотря на заявления некоторых представителей законодательной власти, у нас нет уверенности в том, что игорный бизнес в России запретят. Слишком уж простое решение, которое легко реализуется на бумаге, но на фактически не выполнимо, — полагает Евгений Ковтун. — Как показывает практика, запрет того, что уже стало привычным атрибутом жизни, приводит к активизации «подполья» и криминализации отрасли. В бюджет перестанут поступать доходы, а большинство нынешних крупье, администраторов и охранников останутся без работы. Госполитика не должна быть направлена на перевод легального бизнеса в нелегальный.
Ни у кого не вызывает сомнений: игорный бизнес нужно регулировать. Другой вопрос — характер и практика государственного вмешательства. «Государственное участие в игорном бизнесе существует во всех странах и является залогом успешного его функционирования, — напоминает Ковтун. — В разных странах такое вмешательство обусловлено либо сильным госконтролем, либо прямым участием государства в распределении доходов от игорного бизнеса. В России для благополучного функционирования индустрии развлечений необходима одна из этих форм, поскольку саморегулироваться игорный бизнес еще не в состоянии».
Вопрос стоит остро: либо цивилизованный конкурентный легальный рынок игровых заведений, которые будут размещаться в строго определенных местах, приносить доход в бюджет и создавать рабочие места, либо хаотичный, неконтролируемый и абсолютно черный рынок, где будут процветать криминал и мошенничество. На этом фоне вопрос о судьбе инвестиций предпринимателей, вложившихся в разрешенный игорный бизнес, выглядит уже чуть ли не второстепенным…
Демонополизация рынка дальней связи — одно из требований к России перед вступлением в ВТО. Принятый в 2003 году закон «О связи» изменил правила предоставления услуг местной и дальней (международной и междугородной) связи. Однако для того чтобы он заработал, требовались подзаконные акты, в первую очередь — «Правила присоединения сетей электросвязи и их взаимодействия», появившиеся лишь 1 января 2006 года.
Самое заметное влияние новые правила оказали на операторов «карточной» IP-телефонии, фактически поставив их вне закона. Чтобы продолжать бизнес, теперь мало иметь лицензию на предоставление телематических услуг и по своему усмотрению заключать договоры с местными операторами на пропуск трафика. Отныне любые междугородные и международные звонки должны идти по стандартной схеме: от местного оператора к зоновому, а от него — к оператору дальней связи.
— Сама по себе ситуация правовой неопределенности в течение двух с половиной лет — это уже плохо, — говорит Борис Овчинников, аналитик J’son and Partners. — Кроме того, правила увеличили зарегулированность рынка, предоставив министерству активное поле для прямого вмешательства. Наконец, искусственно создается новая монополизированная прослойка в сети связи. Речь идет о зоновых операторах (региональных предприятий электросвязи), которые отделяют небольших местных операторов от операторов дальней связи и сотовых операторов.
Телеком
Инициаторы и регуляторы: Министерство информационных технологий и связи, Федеральная служба по надзору в сфере связи.
Причины и цели вмешательства: необходимость демонополизации рынка дальней связи, введение четких правил взаимодействия между участниками рынка.
Документы: закон № 126-ФЗ «О связи» от 7 июля 2003 г.; постановление правительства РФ № 161 «Правила присоединения сетей электросвязи и их взаимодействия» от 28 марта 2005 г.; «Правила оказания услуг местной, внутризоновой, междугородной и международной телефонной связи», утверждены постановлением правительства РФ № 310 от 18 мая 2005 г.
Результат: операторы «карточной» IP-телефонии более не могут оказывать услуги, не получив лицензии на дальнюю связь, а также не выполнив все условия «Правил присоединения». Себестоимость звонков выросла, доходы операторов IP-телефонии сократились. Возможно, расширится спектр услуг, предоставляемых клиентам.
Последствия регуляции — повышение цены «входного билета», исчезновение небольших игроков или их поглощение более крупными.
— Поправки в закон о связи приведут к повышению себестоимости звонков для операторов IP-телефонии. До сих пор этого не произошло, поскольку операторы продолжают функционировать по старым правилам, — комментирует Андрей Веселов, генеральный директор группы компаний Externet. — Но как только произойдет повышение себестоимости, некоторые операторы будут вынуждены свернуть свой бизнес — в основном те, кто зарабатывает за счет демпинговых тарифов.
По мнению Андрея Веселова, себестоимость междугороднего звонка у операторов IP-телефонии, работающих по новым правилам, возрастет минимум на шесть центов, что вызовет рост розничных тарифов. Оставшиеся на рынке компании вынуждены будут либо принять правила и присоединиться к сетям зоновых операторов для пропуска междугородных звонков через лицензированных операторов дальней связи (сегодня это «Ростелеком» и МТТ), либо пересмотреть свой бизнес, диверсифицировав его в сторону оказания более широкого спектра услуг. Итак, «карточники» обречены на введение дополнительных интеллектуальных услуг, чтобы остаться привлекательными для клиентов. Спасибо регулятору? Возможно. И все-таки очевидно, что к изменениям телекоммуникационные компании подталкивает не «невидимая рука рынка», а жесткая рука государства в лице отраслевого регулятора.
— Ситуация двойственная: с одной стороны, новый закон налагает некоторые ограничения на существующий бизнес, с другой — стимулирует его развитие в ином направлении, заставляя расширять спектр услуг и зарабатывать на их качестве, а не на простом демпинге по тарифам, — отмечает Андрей Веселов.
20 страховых компаний, которые не вызывали «вопросов» у Ильи Ломакина-Румянцева, — это всего 2% от общего числа страховщиков. Проще говоря, 98% страховщиков — подозрительны. При этом известно, что почти 60% российских страховщиков были признаны ведомством неустойчивыми с финансовой точки зрения.
Согласно закону «Об организации страхового дела», страховщики обязаны были поэтапно увеличивать уставные капиталы: не менее чем до 30 миллионов рублей для страхования имущества, не менее чем до 60 миллионов — для страхования жизни, и не менее чем до 120 миллионов рублей — для осуществления перестрахования.
Первый этап увеличения капиталов — до трети от требуемого размера — закончился 1 июля 2004 года. До 1 июля 2006-го компаниям необходимо было повысить капиталы до двух третей от установленного уровня, а к 1 июля 2007 года — до полного размера. И вот здесь начинается самое интересное, поскольку через год вступит в силу 149–й приказ Министерства финансов, устанавливающий требования к активам, покрывающим собственные средства, в том числе уставный капитал. Судя по всему, целый ряд небольших компаний не сможет выполнить эти требования.
— Уже сегодня некоторые страховщики меняют хозяев, становясь частью крупных холдингов и финансовых групп, — говорит Наталья Паливода, исполнительный директор Ассоциации страховщиков России (АСР). — Правда, процесс этот сильно осложняется фактическим отсутствием цивилизованного нормативно-законодательного подхода. Так, например, отзыв лицензии есть, а четко закрепленной процедуры передачи страхового портфеля — нет.
На рынке активно обсуждается, кто, собственно, выживет в результате реформы отрасли. Те самые 20 компаний, к которым у ФССН с самого начала не было вопросов? Или и двадцати много? Наконец, пока нет ясного ответа на вопрос о том, чем плохи небольшие страховщики, уверенно ведущие бизнес, удовлетворяющие требованиям закона и ожиданиям клиентов.
— На российском рынке много слишком мелких игроков, которые не могут в полной мере отвечать по обязательствам по классическому рисковому страхованию, — признает Семен Акерман, гендиректор компании «Межрегиональное страховое соглашение». Но соответствует ли принципам свободного рынка насильственное удаление целой группы компаний? Ведь теперь, по словам Натальи Паливоды, многие компании должны сделать для себя нелегкий выбор: либо остаться на рынке, признав новые условия, либо выйти из игры.
Глава компании «Оранта» Сергей Устюков уверен, что уменьшение числа страховщиков на руку страхователям: «В условиях несформировавшейся страховой культуры общества проблема выбора, перед которой стоит потенциальный клиент, скорее мешает развитию цивилизованного рынка, а недобросовестность одного страховщика ведет к ухудшению репутации всей отрасли. Крупные же компании всегда на виду, да и статус обязывает». Однако звучат и другие оценки: руками государства акулы страхового бизнеса расчищают жизненное пространство.
Мария Жилкина, руководитель аналитического центра медиа-информационной группы «Страхование сегодня», признает: «Во всех финансовых секторах государство стремится к укрупнению операторов любой ценой. При этом выдавливание мелких банков и страховых компаний с рынка осуществляет отнюдь не «регулятор». Наивно винить исполнителей в том, что вызвано глубинными экономическими реалиями. А они таковы, что мелкие финансовые институты не выгодны государству. Они менее устойчивы, легче идут на незаконные операции. Да и ресурсов на контроль за несколькими крупными игроками требуется меньше. И все-таки это неверный подход. Концентрация в финансовых секторах экономики ведет к полной утрате реального контроля государства над рынком. Куда двигаться рынку, решает уже не государство, а крупнейшие компании-монополисты. Именно в их руках сосредотачивается истинная власть».
Страхование
Инициаторы: президент РФ, правительство, ГД РФ.
Причины: несоответствие действующих законов изменившимся рыночным условиям, наличие пробелов в балансе интересов потребителей, участников рынка и государства.
Регулятор: Федеральная служба страхового надзора (ФССН).
Цели вмешательства: обеспечение физических и юридических лиц разнообразными, законными и качественными страховыми услугами, предоставляемыми финансово устойчивыми операторами.
Документ: новая редакция ФЗ «Об организации страхового дела в РФ».
Результат: укрупнение страхового рынка, исход мелких страховщиков.
Алкоголь для российского государства всегда был объектом пристального внимания (и почти всегда — монополии). Непродолжительный период послабления наступил в 1991 году, но «золотой век» закончился в 1995-м с принятием закона «О государственном регулировании производства и оборота спирта и спиртосодержащей продукции». Этот документ, сметанный на живую нитку, десять лет усердно правили и подчищали, пока в результате совместной работы всех заинтересованных сторон не появился приемлемый вариант.
Директор по внешним связям Комитета производителей алкогольной продукции Европейского делового клуба в РФ Александр Романов называет этот закон «почти идеальным»: «Мы достигли разумного баланса госрегулирования, вычистили все перегибы, упразднили акцизные склады и прочие сепаратистские штучки регионов, наподобие аккредитаций и добровольно-принудительной проверки качества. Но это было в первом чтении. А вот во втором, 8 июля, то есть буквально за одну ночь, вдруг появился этот… Франкенштейн, которого нужно все время чинить и заштопывать — пресловутая ЕГАИС — Единая государственная автоматизированная система учета алкогольной продукции. Именно ЕГАИС обрушила рынок!» Хотя, строго говоря, предпосылок для жесточайшего кризиса, поразившего отечественный алкогольный рынок минувшим летом, было три: запрет на продажу с 1 июля любой импортной алкогольной продукции с акцизными марками старого образца; запрет на ввоз вин и коньяков молдавского и грузинского производства; и, наконец, введение в эксплуатацию ЕГАИС.
— Акцизные марки на алкоголь в России меняются каждые год-полтора, — говорит генеральный директор «Столичного треста» Игорь Поляков, — этим нас не удивить. Беда в том, что марки запоздали, их не было долгое время. Зато поддельные появились гораздо раньше, чем настоящие, которых и потом не хватало. Но почему? Ведь это обыкновенная полиграфическая продукция!
— Поначалу не было новых марок, но проблема заключалась даже не в этом. Не было готово соответствующее программное обеспечение, — вспоминает Александр Романов. — Затем появилась эта калека — ЕГАИС, а следом наступило 1 июля. На этом оборот продукции со старыми марками закончился. Поступил вердикт: изъять и перемаркировать! Но на каком, спрашивается, основании? Ведь все было импортировано законно, к тому же за старые акцизные марки государству уже было уплачено!
К июлю более 70% алкоголя в стране было снабжено старыми марками. Новая продукция попадала в розницу с трудом, объемы производства катастрофически упали. Красноречивее всех цифр была картина в винных отделах магазинов, зияющих пустыми полками.
В попытке исправить положение правительство разрешило поставщикам не везти бутылки на перемаркировку по городам и весям, а совершить все необходимые манипуляции на месте. Но — только до 1 сентября. Перемаркировать успели лишь чуть более трети бутылок. Все остальное, около 60 миллионов бутылок (вполне качественного продукта!), «зависло» на складах.
— Получилось как всегда, — возмущается Александр Романов. — Начинали вроде бы с лучшими намерениями убить нелегалов, а в результате пострадали цивилизованные игроки!
И не только они. «Массовые отравления последних дней — прямое следствие введения новой системы учета алкоголя, — считает исполнительный директор объединения предпринимательских организаций «ОПОРА» Дина Крылова. — Цивилизованный алкогольный рынок разрушен, а свято место пусто не бывает. Там, где рушится легальная торговля, возникает теневая: на рынок хлынул «паленый» алкоголь.
Что примечательно, в усилении госконтроля над отраслью были заинтересованы и государство, и крупный бизнес. Однако в этом случае в убытках оказались все, кроме структуры, которая разрабатывала ЕГАИС, — ФГУП «НТЦ «Атлас» ФСБ России. «Фактически, разработчики полностью завалили работу, — говорит Александр Романов. — При этом, по данным СМИ, они получили за свою систему около 340 миллионов долларов, а бюджет в результате просел миллиардов на двадцать!»
Кстати, «Атласу» простили не только срыв сроков, но и нарушение одного из основных требований закона: «Технологии изготовления и нанесения акцизных марок должны исключать возможность подделки и повторного использования». Во всех странах из этих соображений марка клеится на горлышко, являясь одновременно гарантией того, что бутылку не вскрывали. У нас же акцизная марка «сползла» на бок бутылки — только потому, что техническое решение, предложенное «Атласом», позволяло работать лишь с этикеткой, нанесенной на абсолютно ровнуюповерхность. Лазейка тут же была освоена нелегалами, которые теперь собирают пустые бутылки с новыми акцизными марками и переклеивают их на свое пойло.
Что дальше? По мнению председателя подкомитета ТПП РФ по предпринимательству в сфере производства и оборота алкогольной продукции Петра Каныгина, теперь кризис на алкогольном рынке загнан в теневую фазу. Бурных событий не происходит, но бизнес-сообщество готовится к новым сюрпризам. Зато, как отмечает Виктор Алексеев («Кристалл-Лефортово»), кризис сплотил игроков алкогольного рынка, которые сейчас забрасывают правительство письмами, заявлениями и предложениями. Активную позицию заняли «Союз участников алкогольного рынка», целый ряд ассоциаций и союзов. Впрочем, многочисленность организаций, представляющих алкогольную отрасль, на взгляд Игоря Полякова («Столичный трест»), — как раз минус, поскольку выяснилось, что внятного алкогольного лобби в стране не существует.
Нужен ли контроль в отрасли? Как и во всех предыдущих сюжетах, отвечаем: да. «Если с технической точки зрения станет возможным контроль движения каждой бутылки «от производителя до потребителя» и можно будет проследить за номером каждой из них, мы защитим потребителя, — уверен Виктор Алексеев. — Однако если ситуация будет развиваться в том же направлении, алкогольный рынок просто зайдет в тупик. Отрасль обеспечивает бюджету мощный приток средств, а сложившаяся ситуация работает как раз наоборот. Помимо простоя участников рынка, убыток терпит и потребитель. В России как пили водку, так и будут ее пить. Вопрос в том, какую именно?»
Алкоголь
Инициаторы и регуляторы: Минсельхоз, Минфин, МЭРТ, ФТС, Роспотребнадзор, ФНС.
Причины: борьба за здоровье нации.
Цели вмешательства: борьба с «левыми» производителями, поставщиками низкокачественной продукции, увеличение налоговых поступлений.
Документы: вступление в силу с 1 января 2006 года новой редакции закона «О госрегулировании производства и оборота этилового спирта» (ФЗ-102), а с 27 марта — постановления главного государственного санитарного врача России Геннадия Онищенко «Об усилении надзора за оборотом алкогольной продукции».
Результат: введение ЕГАИС привело к тому, что госбюджет в первом квартале текущего года только по акцизам недополучил около 15 миллиардов рублей. Общие потери бюджета могут составить 20–25 миллиардов рублей. Убытки понесли производители (в связи с вынужденным простоем), оптовики и розница — из-за недополученной прибыли. Разорилось не менее трети небольших оптовых фирм, а возникшую брешь тут же заполнили нелегалы.
В 2001 году, когда был принят закон «О лицензировании…» (№ 128-ФЗ), турбизнес был удивлен: отрасль не попала в список лицензируемых видов деятельности. Это выглядело как акт полного отказа государства от претензий на «руководство». Предполагалось, что с 1 января 2005 года лицензий в туризме не станет вообще. Впрочем, отмену лицензий законодатели несколько раз откладывали. Теперь время «Ч» — 1 января 2007 года.
Федеральное агентство по туризму (ФАТ), а ранее — Комитет по физической культуре, спорту и туризму, обещали «что-то придумать», чтобы не оставить отрасль без регулирования. Серьезные игроки рынка против регулирования не возражали, опасаясь лишь неадекватности механизма: сперва ФАТ вело речь о страховании профессиональной ответственности турфирм, а затем идея трансформировалась в предоставление туроператорами финансовых гарантий. Очертания будущего механизма регулирования прояснились лишь в конце лета этого года, как раз перед тем, как разработанный Ростуризмом законопроект был одобрен правительством и внесен в Думу.
Итак, финансовые гарантии для операторов международного туризма составят 10 миллионов рублей, а для операторов внутреннего туризма — 1 миллион рублей. Фингарантия, по выбору туроператора, может быть оформлена либо как банковское поручительство, либо как страхование ответственности туроператора в пользу третьих лиц. Заметим, российский туризм — отрасль, где до сих пор более 50% всех расчетов между агентами и операторами осуществляется наличными (в том числе и в виде неучтенного «нала»). Поэтому, по оценкам самих участников рынка, банковское поручительство, скорее всего, без проблем смогут получить лишь крупные операторы с большими безналичными оборотами. Всем остальным придется обращаться к страховщикам, которые после череды согласований с Ростуризмом озвучили стоимость годового полиса: 1–5% от размера фингарантий.
Чтобы успокоить туробщественность, Владимир Стржалковский подсчитал: в такой ситуации для туроператора средней руки дополнительная финансовая нагрузка не превысит 0,4% от оборота, а значит, не станет непосильной и не приведет к вымыванию небольших компаний с рынка и существенному удорожанию туров. Мнение авторитетное, все-таки Стржалковский не понаслышке знаком с экономикой туркомпании, а до похода во власть создал «Неву» — одну из крупнейших в стране турфирм.
Но, так или иначе, отношение к введению фингарантий на рынке наглядно демонстрирует, кому это выгодно. «За» — крупные туроператорские компании федерального масштаба. «Против» — средние и мелкие московские компании и региональные фирмы.
Глава компании «Спектрум» Евгения Конколь в ходе обсуждения законопроекта заявила, что ничего страшного в чистке туроператоров нет. Тем временем региональная точка зрения, представленная Владимиром Праздниковым, председателем Комитета по туризму Ярославля, звучит иначе: для региональных туроператоров размер фингарантий будет не под силу. «Никто из здравомыслящих людей выступать против самой идеи не будет, но суммы фингарантий необходимо дифференцировать, например, в зависимости от объемов работы туроператора», — отмечает Валерий Катков, президент компании «Ост-Вест» (Москва).
Следом сюжет с введением фингарантий для туроператоров получил иной поворот. «Жаль, что новый закон не предусматривает фингарантий для турагентов… — говорит руководитель туроператорской компании «Капитал-Тур» Инна Бельтюкова. — Но возможно, мы сами их введем для своих партнеров!» Идея «чистки» уже среди турагентов нашла поддержку и у ряда других крупных туроператоров. Так, «Натали Турс» объявила о том, что в конце сентября представит новый типовой договор, предусматривающий введение фингарантий для своих турагентов, а «Нева» сообщила, что отныне будет делать ставку на агентства, которые «давно и хорошо работают», и вводит «ценз объема» для партнеров (годовой объем продаж должен составлять не менее 50 тысяч долларов).
Дополнительно «подрегулировать» турагентский бизнес планирует и Ростуризм. «Одновременно с введением фингарантий для туроператоров правительство РФ подпишет и подзаконный акт о правилах оказания услуг турагентствами», — говорит Надежда Назина, заместитель руководителя Ростуризма. Внесенный в Госдуму законопроект имеет все шансы быть принятым до Нового года.
Хорошо быть большим и богатым. Плохо — маленьким и бедным.
Бизнес-журнал
